"С твоей любовью, с памятью о ней, всех королей на свете я сильней". / Шекспир Уильям/
Фанфик собственного сочинения.
Публикуется впервые.
Все персонажи приснились, за исключением "мук Моцарта"
Хочешь, я убью соседей, что мешают спать?
Автор: Kuka Bazeda
Прилегла после обеда чуток поспать. Только задремала, как над головой раздались «муки Моцарта», дочурка соседская села пианино терзать и меня за компанию. Тыды-дым ты-дым… Поспала, ёлки зелёные!
И всё же я действительно заснула…
Холл отеля, куда загнали толпу несчастных журналистов, был явно не резиновый. Все нервно ходили по кругу, наступали друг другу на ноги, ожидая, когда к ним выйдет съемочная группа. То тут, то там слышалось: «Гарсон, кофе!» От скуки начинаю рыться в кофре, хотя фотоаппарат исправно заряжен пленкой и диктофон пашет уже битых минут двадцать, чтобы не пропустить чего-нибудь интересного.
- Салют! – поворачиваюсь на голос и вижу своего старого знакомого. Надо же, узнал меня в такой толпе. – Ты, чего здесь делаешь?
- Да, вот жду пресс-конференцию, - показываю ему свой фотоаппарат.
- Всё пишешь?
- Стараюсь. А ты, как тут оказался?
читать дальше Знакомый слега распахивает полу шикарного темно-серого пальто и демонстрирует мне кобуру.
- Киношников охраняем, - он запахивает пальто и для выпендрежа передо мной тыкает пальцем себе в ухо. – Шестой, приём? Где орлы?
«Орлы!» - фыркаю про себя. Вы б еще про гнездо вспомнили!
- … Третий… вышли… вам… ждите с восточного лифта, - пробился сквозь статические помехи голос таинственного Шестого.
- Всем внимание! – командует мой знакомый. – Они выходят! – и тише мне, показав рукой в сторону означенного лифта. – Дуй туда, там вид лучше и будешь в первых рядах.
Кивком благодарю знакомого и начинаю прорываться к цели.
Ну, до чего же журналисты сообразительный народ, Танька из конкурирующей газеты тут же села мне на хвост.
- Ты куда? Это, что за Мэн с кобурой? – млин, и кобуру успела разглядеть, молчу и делаю вид, что она всё это сказала не мне. Но Таньку не так-то просто обдурить, хищница с большим опытом. – Что? Сейчас выйдут?
- Да, - говорю сквозь зубы, пытаясь протиснуться между телевизионщиками тоже учуявшими «орлов».
- Девочки улыбаемся, улыбаемся, - ехидно слышится за спиной голос Сашки Иванова. Причём не только слышится, но и чуется. Сашка, как всегда в своей обычной деловой форме – в тюльку пьяный.
- Иванов, тебя нам только не хватало, - Танька бьет Сашку своей весьма увесистой женской сумочкой по голове. Саша, стараясь не отставать от нас, бесцеремонно приобнимает коллегу-журналиста за грудь. Ох, опять начинают. Сашка хватает Таньку за вымя, а та колошматит его. Ребята, вы не устали? Каждый день одно и то же! Я с ума с вами сойду.
По счастью двери лифта открываются и пред всевидящие журналистские очи предстает продюсер фильма и его ассистент. За их спинами скрываются актеры.
- Господин… когда ожидается премьера вашего нового болкбастера? – телевизионщики плотным кольцом окружают лифт.
Танька и Сашка, бросив пинать друг друга, лихорадочно скрипят ручками в своих блокнотах. Скряги, жаль за диктофон 500 рублей отдать, а ведь у них зарплата вдвое больше моей. Спокойно вытягиваю, вперед над головами других журналистов, руку с диктофоном. Сыплются стандартные вопросы, где проходили съемки, каков бюджет фильма, кто в главных ролях, откройте главную интригу фильма. Последний вопрос задают всегда и всегда не получают на него ответа. Зачем спрашивается спрашивать, если заранее знаешь, что не ответят?
Привстаю на носочки, желая увидеть актеров. Бесполезно, Андрюшу из СТС только со стремянки перепрыгивать. Двухметровый телеоператор, как пушинку, держит на плече пудовую камеру. Ноги словно штатив расставил, и отодвинь такого.
Продюсер и актеры идут к выходу из отеля, и вся толпа журналюг за ними.
Понимая, что шансов сделать приличное фото нет, осторожно укладываю фотокамеру обратно в кофр. Что ж, придется выкупать у более везучих коллег.
Неожиданно стеклянные двери отеля распахиваются, и в них спиной вваливается здоровенный детина. Словно ледокол он проламывает круг журналистов и оказывается в центре.
- На пол! Все на пол! – орет незнакомец и стреляет вверх из пистолета.
Душераздирающе кричит женщина, все валятся на пол.
- Лежать! Я сказал лежать! – снова выстрел.
- Лежим мы, лежим, успокойся дорогой, - мой знакомый подползает ближе к продюсеру, стараясь закрыть того собой. Вот собачья у него работа.
- Кто дернется, пристрелю! И её первой! – бандит угрожающе обводит лежащих на полу людей пистолетом и финализирует его на несчастной женщине, которую, привел с собой.
Батюшки, так это же моя соседка! И бандита я знаю! Злющий какой, странно, обычно он так себя не ведет и людей на улице не хватает.
- Джонни, - встаю я с пола и отряхиваю колени, - привет, старина.
Бандит внимательно глядит на меня и тоже узнаёт.
- Привет.
- Джонни, что случилось? Ты пугаешь слабых женщин? С каких это пор, уважающий себя вор-рецидивист опустился до такого? Отпусти её, Джонни.
- Почему?
- Она моя соседка, училка. Живет одна с маленькой дочкой, работы нет, перебивается уроками игры на пианино для богатых детишек. Ну, какой тебе с неё прок? И разве тебе не жалко пятилетнего ребенка, который ждет свою маму дома?
Джонни сморит сперва на меня, потом на свою жертву.
- Извини, - неуклюже говорит он и отпускает заплаканную соседку. Та почти без чувств валится на руки знакомого охранника.
«Фу, пронесло» - думаю я. Но не тут-то было.
Джонни явно не настроен закончить дело миром. Он нагибается и хватает с пола за шкирку первого попавшегося мужчину.
- Тогда он пойдёт со мной!
У меня замирает сердце. Роберт!
Он был в составе съемочной группы. Со всем молодой, в гриме, одет в индейскую рубашку. Глаза испуганные.
- И он с тобой не пойдет, - твердо говорю я.
- А он почему?
- Потому что он мой парень! – подхожу к Роберту и беру его за руку.
Джонни отводит пистолет от Роберта.
- А кто тогда пойдет? – спрашивает он у меня и озирается вокруг. Народ впечатывается в пол еще сильнее, надеясь слиться с рисунком на мраморной плитке.
- Я пойду, раз тебе так хочется компании, - успокаивающе похлопываю Роберта по ладони.
- Ты с ума сошла, - слышу у себя за спиной шепот. Знакомый охранник, передав продюсера под присмотр своим людям, подполз к нам. – Он же тебя пристрелит!
- Не пристрелит, - спокойно отвечаю я. – Мы с Джонни старые приятели и ему нет нужды делать во мне дырки.
Слышаться «муки Моцарта».
Занавес. Конец первого акта.
Смена декораций. Номер в отеле.
Стою около окна и тупо смотрю на оранжевую занавеску. Над головой слышны «муки Моцарта». Раздается душераздирающий женский крик. Стрелой лечу на верхний этаж и вбегаю в… квартиру своей соседки (это с учетом того, что я в отеле!) Джонни, целясь в соседку из пистолета, расшвыривает по сторонам ноты.
- Джонни, что ты ищешь? – спрашиваю его я, с трудом переводя дыхание от пробежки по лестнице.
- Деньги. Мне нужны деньги.
- Зачем?
- Хочу сыграть в казино в рулетку.
- И ты пришел искать деньги сюда? Я же говорила тебе, что у моей соседки ничего нет.
- Она всё равно паршиво играет, - Джонни целится в соседку и взводит курок.
Бросаюсь между ним и соседкой.
- Джонни, стой! Паршивая игра не повод убивать тапера. Она играет, как может. Пойдем, я дам тебе денег, - беру Джонни за рукав куртки и вывожу его из квартиры перепуганной соседки.
Спускаемся ко мне в номер. Возле окна на тумбочке вижу свою сумку. Подхожу, открываю и достаю… 1000$ одной бумажкой. В сумке виднеется еще несколько купюр, так мелочь, рублей 500 в разнобой. Офигеть, откуда у меня во сне столько денег?
- Держи, - отдаю тысячу Джонни.
- Так ведь это доллары! – возмущается Джонни. – Что мне с ними делать?
- Обменяешь и будешь играть. Всё? Вопросы еще есть?
Джонни отрицательно качает головой и идет на выход из номера, но выйти не успевает. Дверь номера открывается и входит… Роберт! Уже без грима в обычной одежде, джинсы, пиджак и синяя рубашка, из-под которой видна любимая РБ белая футболка.
- Привет! – весело машет он рукой Джонни.
- Твой парень пришел, - констатирует факт Джонни и здоровается с Робертом. – В рулетку хочешь сыграть?
Я отчаянно жестикулирую Роберту из-за спины Джонни, чтобы тот не вздумал соглашаться.
- Нет, спасибо, я же к своей девушке пришел. Как-нибудь потом, - мужчины прощаются, Джонни выходит, и Роберт быстро закрывает за ним дверь.
- Ты спятил! – ору на него я. – Зачем ты сюда приперся? Я тебя за этим спасала?
Роберт, не слушая меня, обходит комнату заглядывая во все углы, приоткрывает занавеску, подает кому-то знак: «Всё о’кей» и плюхается в кресло.
- Что ты тут делаешь? – не унимаюсь я.
- Тебя спасаю.
- Чего?
- Тебя спасаю. Полиция сейчас окружила здание и собирается его штурмовать. Ждут, когда я подам им сигнал. Я вызвался добровольцем, - на лице Роберта сияют ямочки. Убила бы свинтуса, если бы не они! – Вчера ты меня спасла, сегодня я тебя.
- Спасатель Малибу, фигов! Тебя просили? Если Джонни узнает обо всем, он пристрелит нас всех, - ищу глазами, чем бы запулить в Роберта. – Меня может и пожалеет, а тебя точно пристрелит! – нахожу книгу сонетов Шекспира и запускаю её в РБ.
Роберт ловит книгу, смотрит на название, затем встает передо мной на одно колено.
- Быть, иль не быть, - начинает декламировать он Гамлета.
- Набить тебе по фейсу, или не набить! – зло заканчиваю я фразу.
Сверху раздаются «муки Моцарта».
Занавес. Конец второго акта.
Номер в отеле. Утро следующего дня.
Просыпаюсь от звуков «мук Моцарта», рядом на соседнем диване спит Роберт. Минут тридцать любуюсь, как моя прелесть спит. На часах 9:30. Не хочется, но надо будить, того гляди придет Джонни.
- Роберт, вставай, - бужу я РБ слегка тряся его за плечо.
Он ворочается и пытается спрятаться под одеяло.
- Сейчас оглоушу подушкой, - угрожаю ему в шутку.
- Ну и пусть, - продолжает он кутаться в одеяло.
- Вылезай из-под одеяла! – принимаюсь трясти его изо всех сил. Роберт смеется. Ямочки снова победили.
- Ладно, встаю. Надо связаться с полицией, - говорит он и встает с дивана. На груди у Роберта примотаны скотчем микрофон и еще какие-то электронные штуки. – Пойду в ванную, чтобы меня кто-нибудь ненароком не увидел.
Уходит в ванную. Сверху раздается душераздирающий женский крик и шум падающей мебели. Через минуту дверь в мой номер распахивается и вваливается Джонни, волокущий за собой ревущую соседку.
- Что опять стряслось? – спрашиваю его. – Денег у меня больше нет, и у соседки они тоже не появились.
- Знаю, - Джонни осматривает комнату. – А твой где?
- В ванной, душ принимает. И у него нет денег.
Джонни подходит к окну и приоткрывает занавеску. Не знаю, что он там увидел, но его лицо мрачнеет.
- Что-то твой долго в душе, - Джонни заставляет соседку сесть в кресло, а сам идет к ванной. У меня от ужаса волосы встают дыбом. Если он сейчас увидит Роберта, обмотанного проводами, то точно убьет его, а затем соседку (ну и фиг с ней, с последней!).
Бегу вперед Джонни к ванной, распахиваю дверь и с разбегу кидаюсь Роберту на грудь, закрывая его собой…
Сверху громче обычного раздаются «муки Моцарта».
Просыпаюсь.
25.04.2011г
Saratov
Публикуется впервые.
Все персонажи приснились, за исключением "мук Моцарта"
Хочешь, я убью соседей, что мешают спать?
Автор: Kuka Bazeda
Прилегла после обеда чуток поспать. Только задремала, как над головой раздались «муки Моцарта», дочурка соседская села пианино терзать и меня за компанию. Тыды-дым ты-дым… Поспала, ёлки зелёные!
И всё же я действительно заснула…
Холл отеля, куда загнали толпу несчастных журналистов, был явно не резиновый. Все нервно ходили по кругу, наступали друг другу на ноги, ожидая, когда к ним выйдет съемочная группа. То тут, то там слышалось: «Гарсон, кофе!» От скуки начинаю рыться в кофре, хотя фотоаппарат исправно заряжен пленкой и диктофон пашет уже битых минут двадцать, чтобы не пропустить чего-нибудь интересного.
- Салют! – поворачиваюсь на голос и вижу своего старого знакомого. Надо же, узнал меня в такой толпе. – Ты, чего здесь делаешь?
- Да, вот жду пресс-конференцию, - показываю ему свой фотоаппарат.
- Всё пишешь?
- Стараюсь. А ты, как тут оказался?
читать дальше Знакомый слега распахивает полу шикарного темно-серого пальто и демонстрирует мне кобуру.
- Киношников охраняем, - он запахивает пальто и для выпендрежа передо мной тыкает пальцем себе в ухо. – Шестой, приём? Где орлы?
«Орлы!» - фыркаю про себя. Вы б еще про гнездо вспомнили!
- … Третий… вышли… вам… ждите с восточного лифта, - пробился сквозь статические помехи голос таинственного Шестого.
- Всем внимание! – командует мой знакомый. – Они выходят! – и тише мне, показав рукой в сторону означенного лифта. – Дуй туда, там вид лучше и будешь в первых рядах.
Кивком благодарю знакомого и начинаю прорываться к цели.
Ну, до чего же журналисты сообразительный народ, Танька из конкурирующей газеты тут же села мне на хвост.
- Ты куда? Это, что за Мэн с кобурой? – млин, и кобуру успела разглядеть, молчу и делаю вид, что она всё это сказала не мне. Но Таньку не так-то просто обдурить, хищница с большим опытом. – Что? Сейчас выйдут?
- Да, - говорю сквозь зубы, пытаясь протиснуться между телевизионщиками тоже учуявшими «орлов».
- Девочки улыбаемся, улыбаемся, - ехидно слышится за спиной голос Сашки Иванова. Причём не только слышится, но и чуется. Сашка, как всегда в своей обычной деловой форме – в тюльку пьяный.
- Иванов, тебя нам только не хватало, - Танька бьет Сашку своей весьма увесистой женской сумочкой по голове. Саша, стараясь не отставать от нас, бесцеремонно приобнимает коллегу-журналиста за грудь. Ох, опять начинают. Сашка хватает Таньку за вымя, а та колошматит его. Ребята, вы не устали? Каждый день одно и то же! Я с ума с вами сойду.
По счастью двери лифта открываются и пред всевидящие журналистские очи предстает продюсер фильма и его ассистент. За их спинами скрываются актеры.
- Господин… когда ожидается премьера вашего нового болкбастера? – телевизионщики плотным кольцом окружают лифт.
Танька и Сашка, бросив пинать друг друга, лихорадочно скрипят ручками в своих блокнотах. Скряги, жаль за диктофон 500 рублей отдать, а ведь у них зарплата вдвое больше моей. Спокойно вытягиваю, вперед над головами других журналистов, руку с диктофоном. Сыплются стандартные вопросы, где проходили съемки, каков бюджет фильма, кто в главных ролях, откройте главную интригу фильма. Последний вопрос задают всегда и всегда не получают на него ответа. Зачем спрашивается спрашивать, если заранее знаешь, что не ответят?
Привстаю на носочки, желая увидеть актеров. Бесполезно, Андрюшу из СТС только со стремянки перепрыгивать. Двухметровый телеоператор, как пушинку, держит на плече пудовую камеру. Ноги словно штатив расставил, и отодвинь такого.
Продюсер и актеры идут к выходу из отеля, и вся толпа журналюг за ними.
Понимая, что шансов сделать приличное фото нет, осторожно укладываю фотокамеру обратно в кофр. Что ж, придется выкупать у более везучих коллег.
Неожиданно стеклянные двери отеля распахиваются, и в них спиной вваливается здоровенный детина. Словно ледокол он проламывает круг журналистов и оказывается в центре.
- На пол! Все на пол! – орет незнакомец и стреляет вверх из пистолета.
Душераздирающе кричит женщина, все валятся на пол.
- Лежать! Я сказал лежать! – снова выстрел.
- Лежим мы, лежим, успокойся дорогой, - мой знакомый подползает ближе к продюсеру, стараясь закрыть того собой. Вот собачья у него работа.
- Кто дернется, пристрелю! И её первой! – бандит угрожающе обводит лежащих на полу людей пистолетом и финализирует его на несчастной женщине, которую, привел с собой.
Батюшки, так это же моя соседка! И бандита я знаю! Злющий какой, странно, обычно он так себя не ведет и людей на улице не хватает.
- Джонни, - встаю я с пола и отряхиваю колени, - привет, старина.
Бандит внимательно глядит на меня и тоже узнаёт.
- Привет.
- Джонни, что случилось? Ты пугаешь слабых женщин? С каких это пор, уважающий себя вор-рецидивист опустился до такого? Отпусти её, Джонни.
- Почему?
- Она моя соседка, училка. Живет одна с маленькой дочкой, работы нет, перебивается уроками игры на пианино для богатых детишек. Ну, какой тебе с неё прок? И разве тебе не жалко пятилетнего ребенка, который ждет свою маму дома?
Джонни сморит сперва на меня, потом на свою жертву.
- Извини, - неуклюже говорит он и отпускает заплаканную соседку. Та почти без чувств валится на руки знакомого охранника.
«Фу, пронесло» - думаю я. Но не тут-то было.
Джонни явно не настроен закончить дело миром. Он нагибается и хватает с пола за шкирку первого попавшегося мужчину.
- Тогда он пойдёт со мной!
У меня замирает сердце. Роберт!
Он был в составе съемочной группы. Со всем молодой, в гриме, одет в индейскую рубашку. Глаза испуганные.
- И он с тобой не пойдет, - твердо говорю я.
- А он почему?
- Потому что он мой парень! – подхожу к Роберту и беру его за руку.
Джонни отводит пистолет от Роберта.
- А кто тогда пойдет? – спрашивает он у меня и озирается вокруг. Народ впечатывается в пол еще сильнее, надеясь слиться с рисунком на мраморной плитке.
- Я пойду, раз тебе так хочется компании, - успокаивающе похлопываю Роберта по ладони.
- Ты с ума сошла, - слышу у себя за спиной шепот. Знакомый охранник, передав продюсера под присмотр своим людям, подполз к нам. – Он же тебя пристрелит!
- Не пристрелит, - спокойно отвечаю я. – Мы с Джонни старые приятели и ему нет нужды делать во мне дырки.
Слышаться «муки Моцарта».
Занавес. Конец первого акта.
Смена декораций. Номер в отеле.
Стою около окна и тупо смотрю на оранжевую занавеску. Над головой слышны «муки Моцарта». Раздается душераздирающий женский крик. Стрелой лечу на верхний этаж и вбегаю в… квартиру своей соседки (это с учетом того, что я в отеле!) Джонни, целясь в соседку из пистолета, расшвыривает по сторонам ноты.
- Джонни, что ты ищешь? – спрашиваю его я, с трудом переводя дыхание от пробежки по лестнице.
- Деньги. Мне нужны деньги.
- Зачем?
- Хочу сыграть в казино в рулетку.
- И ты пришел искать деньги сюда? Я же говорила тебе, что у моей соседки ничего нет.
- Она всё равно паршиво играет, - Джонни целится в соседку и взводит курок.
Бросаюсь между ним и соседкой.
- Джонни, стой! Паршивая игра не повод убивать тапера. Она играет, как может. Пойдем, я дам тебе денег, - беру Джонни за рукав куртки и вывожу его из квартиры перепуганной соседки.
Спускаемся ко мне в номер. Возле окна на тумбочке вижу свою сумку. Подхожу, открываю и достаю… 1000$ одной бумажкой. В сумке виднеется еще несколько купюр, так мелочь, рублей 500 в разнобой. Офигеть, откуда у меня во сне столько денег?
- Держи, - отдаю тысячу Джонни.
- Так ведь это доллары! – возмущается Джонни. – Что мне с ними делать?
- Обменяешь и будешь играть. Всё? Вопросы еще есть?
Джонни отрицательно качает головой и идет на выход из номера, но выйти не успевает. Дверь номера открывается и входит… Роберт! Уже без грима в обычной одежде, джинсы, пиджак и синяя рубашка, из-под которой видна любимая РБ белая футболка.
- Привет! – весело машет он рукой Джонни.
- Твой парень пришел, - констатирует факт Джонни и здоровается с Робертом. – В рулетку хочешь сыграть?
Я отчаянно жестикулирую Роберту из-за спины Джонни, чтобы тот не вздумал соглашаться.
- Нет, спасибо, я же к своей девушке пришел. Как-нибудь потом, - мужчины прощаются, Джонни выходит, и Роберт быстро закрывает за ним дверь.
- Ты спятил! – ору на него я. – Зачем ты сюда приперся? Я тебя за этим спасала?
Роберт, не слушая меня, обходит комнату заглядывая во все углы, приоткрывает занавеску, подает кому-то знак: «Всё о’кей» и плюхается в кресло.
- Что ты тут делаешь? – не унимаюсь я.
- Тебя спасаю.
- Чего?
- Тебя спасаю. Полиция сейчас окружила здание и собирается его штурмовать. Ждут, когда я подам им сигнал. Я вызвался добровольцем, - на лице Роберта сияют ямочки. Убила бы свинтуса, если бы не они! – Вчера ты меня спасла, сегодня я тебя.
- Спасатель Малибу, фигов! Тебя просили? Если Джонни узнает обо всем, он пристрелит нас всех, - ищу глазами, чем бы запулить в Роберта. – Меня может и пожалеет, а тебя точно пристрелит! – нахожу книгу сонетов Шекспира и запускаю её в РБ.
Роберт ловит книгу, смотрит на название, затем встает передо мной на одно колено.
- Быть, иль не быть, - начинает декламировать он Гамлета.
- Набить тебе по фейсу, или не набить! – зло заканчиваю я фразу.
Сверху раздаются «муки Моцарта».
Занавес. Конец второго акта.
Номер в отеле. Утро следующего дня.
Просыпаюсь от звуков «мук Моцарта», рядом на соседнем диване спит Роберт. Минут тридцать любуюсь, как моя прелесть спит. На часах 9:30. Не хочется, но надо будить, того гляди придет Джонни.
- Роберт, вставай, - бужу я РБ слегка тряся его за плечо.
Он ворочается и пытается спрятаться под одеяло.
- Сейчас оглоушу подушкой, - угрожаю ему в шутку.
- Ну и пусть, - продолжает он кутаться в одеяло.
- Вылезай из-под одеяла! – принимаюсь трясти его изо всех сил. Роберт смеется. Ямочки снова победили.
- Ладно, встаю. Надо связаться с полицией, - говорит он и встает с дивана. На груди у Роберта примотаны скотчем микрофон и еще какие-то электронные штуки. – Пойду в ванную, чтобы меня кто-нибудь ненароком не увидел.
Уходит в ванную. Сверху раздается душераздирающий женский крик и шум падающей мебели. Через минуту дверь в мой номер распахивается и вваливается Джонни, волокущий за собой ревущую соседку.
- Что опять стряслось? – спрашиваю его. – Денег у меня больше нет, и у соседки они тоже не появились.
- Знаю, - Джонни осматривает комнату. – А твой где?
- В ванной, душ принимает. И у него нет денег.
Джонни подходит к окну и приоткрывает занавеску. Не знаю, что он там увидел, но его лицо мрачнеет.
- Что-то твой долго в душе, - Джонни заставляет соседку сесть в кресло, а сам идет к ванной. У меня от ужаса волосы встают дыбом. Если он сейчас увидит Роберта, обмотанного проводами, то точно убьет его, а затем соседку (ну и фиг с ней, с последней!).
Бегу вперед Джонни к ванной, распахиваю дверь и с разбегу кидаюсь Роберту на грудь, закрывая его собой…
Сверху громче обычного раздаются «муки Моцарта».
Просыпаюсь.
25.04.2011г
Saratov
@настроение: ждет критики
-
-
26.04.2011 в 16:19-
-
26.04.2011 в 16:24именно
сделать из этого фанфик, а и правда - ПОЧЕМУ нет? Ну, я подумаю
думай быстрее, а то забудешь
млин, соседка со своим пианино, весь сон обломала!
продолжению броска на грудь нету
-
-
26.04.2011 в 16:43-
-
26.04.2011 в 18:42- Лео, ты слышал, что Искра сказала? Только попробуй мне не присниться!
-
-
26.04.2011 в 19:04-
-
26.04.2011 в 19:09-
-
26.04.2011 в 19:09мяучит чего-то из-под дивана
*берет веник* Вылазь, подлый трус!
-
-
26.04.2011 в 19:12так, стоп, дайте кадр назад,
где руки-ноги отдающего розу?
цветов могло быть много...
-
-
26.04.2011 в 21:49