Можно я убью соседей?

Уже две недели соседи внизу делают ремонт в ванной.
Ломают, сверлют, громыхают, отключают воду… короче никакого покою.
Думала в праздники от них отдохну…
Размечталась! Опять с утра начали свою долбежку

Интересно, сколько могут дать за убийство соседей 31-го декабря?

---

Для Вас, Милорд!

С Днём Рождения, Моё Лисичество!
Море счастья!
Море удачи!
Море улыбок!
Всё самое лучшее сегодня только для Вас!

---

Ёлка с Вояджера ))

---

Индейский Новый Год

---

Звездный Путь. Вояджер / Послесловие "Возвращение домой" глава 19

Глава 19

Вечер в ресторане выдался щедрым на гостей, но Лития Ву это не пугало. Много работы для него никогда не было проблемой, наоборот, его разбирал азарт.
Дождь прекратился вскоре после того, как ушла разочарованная Либби. Вот он, Литий, никогда бы не заставил мокнуть под дождем такую женщину, назначая ей свидание в «Зеленом Драконе».
Мистер Вонг, хозяин ресторана, проводив последних гостей, ушел домой около полуночи. Литий Ву немного задержался, проверяя все ли должным образом убрано в кухне и подготовлено к приему завтрашних посетителей. Закрыв ресторан, он был уже на полпути к дому, когда снова начал лить дождь. Официант чертыхнулся, ругая себя за то, что забыл зонтик в керамической стойке в форме дракона, стоящей за дверью. Дурацкая погода, в дурацком Сан-Франциско. Вздохнув, Литий поднял воротник, пытаясь защитить себя от холодных капель дождя и развернувшись, побежал обратно к ресторану.
Едва он успел открыть дверь «Зеленого Дракона» и потянутся за зонтиком, как раздался взрыв.



Входя в тюремный изолятор, Джейнвэй точно знала, что ее там ожидает.

Охранники смотрели, на нее и ее команду, с плохо скрываемой враждебностью. Только старшим офицерам Вояджера объяснили, причину их задержания, взяв с них подписку о неразглашении. Кэтрин сильно порадовало, что Монтгомери при аресте адмирала флота, выглядел слегка растерянным и не в своей тарелке. Но этого было мало, Джейнвэй чувствовала себя жестоко оскорбленной. Командование Звездного Флота в своем стремлении победить вирус боргов, рьяно искало «козла отпущения», и им стал экипаж Вояджера. Приговор звучал однозначно: «Полная изоляция и выдворение вон с Земли». Вот так, вчерашние герои стали сегодня людьми вне закона. К ним отнеслись, как к преступникам, допрашивали и пытали. Трех членов экипажа держали в тюрьме уже несколько часов. А ведь эти люди знали о боргах больше, чем кто-либо и охотно помогли бы следствию добровольно.

Джейнвэй глубоко возмущал и тот факт, что ей не предоставили всей информации о причинах столь поспешного ареста. Она знала, что малыш Кевин Джонсон стал частично боргом, и что он исчез вместе со своими родителями. В карантин попала даже старушка Молли. Хотя в этом Кэтрин не была до конца уверенна. Неизвестно был ли Кевин единственным зараженным, или борги уже расползлись по всей Земле, от Сан-Франциско до Китая. Она не знала виновны Семь и Ичеб, или нет, и отпустят ли их когда-нибудь на свободу.
Так, что в изолятор она постаралась войти с высоко поднятой головой, глаза гневно сверкали, ведь на ее плече все еще находились адмиральские знаки отличия.

Доктор стоял к двери спиной и услышав, как охрана вводит нового посетителя, бросил через плечо:
- Проходите, пожалуйста, я освобожусь через секунду.
Быстро введя, какие-то данные в компьютер, он обернулся к вошедшим и его глаза радостно засияли.
- Адмирал Джейнвэй! Я мечтал встретиться с вами, - опомнившись, что она задержанная, и он обязан ее осмотреть, доктор смутился. – Конечно не при таких обстоятельствах, извините. Спасибо, лейтенант, вы свободны.
Охранники вышли, и адмирал с доктором остались один на один. Джейнвэй отметила про себя, что доктор был поразительно красивым мужчиной, густые вьющиеся черные волосы и ярко синие глаза. Сильное мужественное лицо, с чувственным ртом, обрамляли маленькие круглые пятнышки прячущиеся под ворот мундира. Трилл.
- Пожалуйста, адмирал, - указал он на биокровать. - Мне это нравиться, еще меньше, чем вам. Обещаю ничего лишнего не делать и закончить с этим максимально быстро.
- О-о, к чему такая спешка? - съехидничали Кэтрин. - У меня нет никаких неотложных дел в моей тюремной камере.
- Если ваши биологические показания будут соответствовать норме, я сразу отпущу вас, адмирал, - сказал он, сделав акцент на звании.
- Если так... - она прыгнула на биокровать, в тайне надеясь, что доктор ее не обманывает.
- Спасибо, - он направил на нее медицинский трикодер. - Меня зовут Джареми Кац. Сожалею, что вам и вашей команде приходиться проходить через эту унизительную процедуру, но это действительно необходимо.
- Так ли? - с вызовом сказала она. Он не посмел посмотреть женщине в глаза. - Старшим офицерам сообщили, что виной их ареста стал вирус боргов. - Кэтрин внимательно следила за реакцией доктора на ее резкие заявления. - Полагаю, что вводить меня полностью в курс дела вы не станете.
Кац, как показалось Джейнвэй, с сожалением улыбнулся.
- Мне жаль, но я действительно не уполномочен. Скажу одно – причины вашего задержания очень серьезны.
- Для простого доктора, вы слишком прямолинейны, - заметила Джейнвэй.
Доктор снова улыбнулся. Блеск его глаз отразился в медицинских инструментах.
- В молодости я выиграл турнир поэтов на Трилли. Потом пришла война и я стал Макки. Эта странная комбинация сделала из меня вольнодумного барда.

Их глаза встретились и Джейнвэй с удивлением поняла, что тонет в этой синеве. Она возвратила мужчине улыбку.
- Могу я надеяться, что после обследования вы отпустите не зараженных членов команды? Вам удалось выявить среди них боргов?
- Помимо Семь из Девяти и Ичеба?
- Они были отделены от коллектива, - напряглась Джейнвэй. – Я даю вам свое слово, что борги больше не управляют ими.
- И я на сто процентов согласен с вами, - удивив ее, согласился Кац. – Тоже самое я сказал адмиралу Монтгомери, но моего мнения кажется не достаточно для их освобождения из-под стражи. Или хотя бы для доступа к алькову регенерации.
- Вы сказали, что были вольнодумцем, - осторожно «зондируя почву» сказала Джейнвэй. – Значит, вы готовы отстаивать права несправедливо униженных и оскорбленных?
- Адмирал, вы прекрасно знаете, что такое приказ и дисциплина.
- Если они держат в неволе невиновных людей, то их приказы не так уж справедливы и бескорыстны. С помощью своих заключенных, вы можете остановить вторжение боргов, - пошла она ва-банк.
- У командования ЗФ наверняка есть объяснение, почему расследование ведется именно так, а не иначе.
- Вы так думаете?
В синих глазах доктора промелькнула тень. Зерно сомнения упало на плодородную почву. Кац вздохнул.
- Ваше кровяное давление и пульс немного выше положенного, что понятно при данных обстоятельствах. Холестерин, наоборот вернулся к норме. Похоже, нахождение в тюрьме пошло вам на пользу.
- И не надейтесь, - упрямо сказала Джейнвэй. – Я не собираюсь…

Они услышали, как с шипением открылась дверь изолятора.

- Вы должны это увидеть! – закричал ворвавшийся внутрь охранник. – Вы оба. - Лейтенант ввел код доступа в компьютер доктора, и на экране появилось изображение Оливера Байнеса.
- … и я глубоко сожалею, - говорил он, - но жертвы есть во всякой войне, даже в самой справедливой. Голограммы не похожи на своих создателей. Они не получают удовольствия убивая. Мы считали, что все здания, подвергшиеся вчера нападениям, были пусты. Если бы Федерация обратила на нас внимание в начале голореволюции, три недели назад, и созвала Совет, чтобы обсудить права голограмм, нам не пришлось бы прибегать к насилию. Мы скорбим о невинно потерянных жизнях, но это нас не остановит. Удаленная программа голограммы так же достойна быть оплаканной, как и убитый человек. И пока мы не получим равные с живыми организмами права, мы не будем знать покоя и сна. – Он улыбнулся своей жестокой шутке. – Кстати, в сне голограммы не нуждаются.
Его изображение погасло. Джейнвэй обернулась к охране.
- Он сказал, что-то о потерянных жизнях. Что случилось?
Охранник посмотрел на доктора. Кац тихо выругался и сказал:
- Обследование показало, что адмирал абсолютно здорова и может быть отпущена на свободу. Ответьте ей!
- Да, сэр, - отчеканил охранник. – Было зафиксировано нападение на сотни различных заведений по всему миру. Голореволюционеры, во главе с Оливером Байнесом, взяли на себя ответственность за совершенные теракты. Погибло восемь человек. Революционеры утверждают, что не знали о том, что в зданиях находились люди. Среди разрушенных зданий помещения театров, рестораны, спорткомплексы, все те места, которые ранее обслуживались голограммами, а теперь живыми людьми. Очевидно, Байнес и вправду не предполагал, что его атаки приведут к человеческим жертвам.
- Благими намерениями выстлана дорога в ад, - Джейнвэй сжала зубы. – Черт возьми, Байнесу нужно было прислушаться к Доктору. Теперь он убийца, хотел он этого или нет. Звездный Флот может себе позволить игнорировать революцию, но жертвы среди граждан Федерации – нет.
Кац обеспокоено посмотрел на нее.
- Согласен с вами, адмирал. И я начинаю беспокоиться за вашего Доктора.

**

Только чашка крепкого кофе помогала Либби не заснуть на ходу. Сон стал для нее роскошью.

Она загрузила в свой компьютер всю доступную информацию на адмирала Монтгомери. Полученный в результате текст пришлось изучать несколько часов. Наконец ее измотанные нервы не выдержали и девушка, уронив без сил голову на руки, заснула перед монитором. Чтобы продержаться дольше ей требовались медицинские стимуляторы. Через двадцать минут Либби вздрогнула и проснулась. Нет, она не имеет права спать.

Еще раз перечитав сообщение Ковингтон относительно Монтгомери, и придираясь буквально к каждой запятой, Либби пришла к заключению, что улик на Монтгомери вполне достаточно, чтобы весь остаток своей жизни этот негодяй провел за решеткой. Но построенная Директором схема обвинения тут же развалилась, когда Вебер принялась читать следующий документ. Факты не вязались один с другим. Тогда Либби использовав весь свой хакерский опыт, взломала коды доступа к личному архиву адмирала, пытаясь найти в нем изобличающие врага улики, но и там ее ждало разочарование, адмирал был чист, как младенец.
Чем глубже она «рыла», тем больше находилось несовпадений. Из одного отчета агентов Ковингтон следовало, что адмирала видели встречающимся с представителями Синдиката Ориона, и тут же другой агент сообщал, что адмирал в указанное время был совсем в другом месте. А записи в дневниках самого Монтгомери рассказывали о третьем варианте его местонахождения. Что, черт побери, происходит?

Либби откинулась в кресле и потерла покрасневшие от усталости глаза. Ей необходимо было, как следует отдохнуть и поесть. Слишком увлекшись работой, она довела себя до крайней черты и теперь могла пропустить, какую-нибудь важную деталь, с трудом понимания происходящее. Отдых, ей нужен отдых. Но времени на него не было. Монтгомери шел на несколько шагов впереди, прибрав к своим рукам несколько проектов, лихо связав их между собой, что давало ему неоспоримое преимущество и бесконтрольность в действиях.

Раздался сигнал вызова. Кто-то пытался связаться с ней. Наверное, Ковингтон. Возможно появилась новая информация. Устало глядя на экран, Либби нажала кнопку ответа и ее глаза расширились от удивления. На нее с экрана смотрел Гарри Ким.
- Гарри! – закричала она в восторге и почти уже собралась, добавить, что ужасно рада его освобождению, но вовремя спохватилась и, взяв себя в руки, сказала, - Где ты был так долго?
Он широко улыбнулся ей, хотя девушка заметила, что выглядел молодой лейтенант не менее усталым, чем она.
- Прости, я не могу сказать тебе, где был. Но теперь я вернулся и сожалею, что заставил тебя волноваться. Если бы я только мог связаться с тобой, то сразу бы сделал это.
- Я знаю, милый, - успокоила она его. – Наверняка у тебя для этого были веские причины.

Немного помолчав, он спросил:
- Ты слышала о Литии?
Либби закусила губу. Только слез и истерики ей сейчас и не хватало.
- Да, я знаю. Это ужасно.
Какое-то время они оба сидели молча. Первым решился нарушить молчание Гарри.
- Я хочу вновь увидеть тебя.
Секунду Либби вела войну с самой собой. У нее слишком много дел, слишком много информации надо проанализировать. Но она так устала, от бессонных ночей, что просто не может трезво думать.
- Я скоро буду.

**

-Есть новости? – лицо Ирэн Хансен, обычно улыбающееся и моложавое, сейчас было серым и осунувшимся не по годам.
- Мне жаль. Они не собираются освобождать Семь и Ичеба, но уверяю, вас, за ними хорошо присматривают, - частично это было правдой. Уникальность Семь и Ичеба требовали осторожного обращения и тщательного изучения. Слава, Богу, доктор Кац оказался сочувствующим гуманоидом.
- Они позволят мне свидеться с ней?
- Боюсь, что нет, - отрицательно покачала головой Джейнвэй. – Как вы себя чувствуете?
- Достаточно хорошо, - Ирэн глубоко вздохнула. – Дом выглядит таким пустым без моей девочки, адмирал.
- Пожалуйста, зовите меня Кэтрин.
- Тогда и вы меня, дорогая – Ирэн.
- Ирэн, - обратилась к ней Джейнвэй, - я собираюсь послать к вам капитан-лейтенанта Тувока. Мы переправим вас в более безопасное место, где власти не скоро до вас доберутся.
- Нет, не надо, - твердо сказала Ирэн, смотревшей на нее с удивлением Кэтрин. – Это мой дом и я никуда отсюда не поеду. Семь потребуется безопасное место, куда она бы смогла вернуться.
Джейнвэй терялась в догадках, какие ей нужно подобрать слова, чтобы переубедить старую женщину. При нависшей угрозе вторжения боргов, изолированная тюремная камера, как ни странно, оказалась для Семь самым безопасным местом на Земле.
- Вы должны мне поверить. Для вас сейчас безопасней находиться в другом месте, а не дома, - убеждала Джейнвэй испуганную женщину. – Прошу, вас, доверьтесь мне.

Ирэн Хансен подняла голову и, сузив глаза, упрямо посмотрела на Джейнвэй. Адмирал улыбнулась, сколько раз она видела тот же взгляд от Семь из Девяти.
- Я ценю ваше беспокойство, Кэтрин. Но я остаюсь.
Джейнвэй согласно кивнула, признавая свое поражение.
- Пообещайте мне, что если вы вдруг почувствуете угрозу, то в любое время…
- Непременно свяжусь с вами, - закончила за нее Ирэн. – Я действительно благодарна вам, дорогая. Но я и вправду не могу уехать.
- Как пожелаете. Будьте осторожны, Ирэн.

Следующим в длинном списке людей, с которыми Джейнвэй нужно было связаться, шел «Рыжий» Грейди. Мужчина улыбнулся ей, как только появился на экране. Но это была улыбка через силу, он тоже почти не спал последние два дня.
- Нам следует прекратить встречаться при столь нелицеприятных обстоятельствах, - пошутил он.
- Привет, Рыжий, - без энтузиазма улыбнулась она в ответ. – Тебе удалось добиться чего-нибудь от Монтгомери?
- Это походило на разговор со стеной, - ответил Грейди.
- Проект должен был возглавить ты, - стараясь не задевать больные места, сказала Джейнвэй, - одному Богу известно, как мне жаль, что это не так.
- Старая традиция, - пожал он плечами, - отдавать важные посты военным героям, не важно подходят они для этого или нет. Скажи спасибо, что это не Грант. – Озорная мальчишеская усмешка озарила на секунду его лицо. – Но и этот адмирал для нас достаточно упрям и хорошо окопался.
- Жизни трех человек зависят от его упрямства, - сказала с вызовом Джейнвэй.
- Сожалею, Кэтрин, но он считает, что от них исходит угроза безопасности обществу, и он старше меня по званию. Радует, что у него в команде работает неплохой доктор, наблюдающий за арестантами.
- Да, им повезло с доктором Кацем, - согласилась Джейнвэй. – Но мои люди заслуживают того, чтобы быть на свободе.
- Я продолжу попытки уговорить его, - пожевав губу, сказал Грейди. – Но если я буду слишком настойчив, он просто прекратит меня слушать. И тогда, Кэтрин, все станет еще хуже, чем есть.

**

Было уже поздно, когда Либби вернулась домой. Она по-прежнему не спала, но чувствовала себя гораздо лучше и увереннее.
Гарри так открыт и беззащитен, не то, что она - секретный агент под прикрытием. Он честно старался скрыть от нее узнанную им страшную тайну, но в каждом его движении было видно тяжесть несомого бремени. На его милом лице лежала печать непомерной ответственности и страха за будущее. Тело напряженно, как взведенная пружина. Либби было жаль, но она не могла сказать ему, что знала, где он был и чему подвергся, и что она знает его «страшную тайну».

Всю ночь, обнимая друг друга, они тихо говорили о вещах не имевших никакого отношения к голореволюции или вирусу боргов.

Идя в душ, она с неохотой мысленно вернулась к своей работе.
Ковингтон была далеко не дурой, но, похоже, ее умело водят за нос. Либби прокручивала в уме все, что знала.

Первое: у них есть «Крот» ворующий технологии для Синдиката Ориона.
Второе: это высокопоставленное лицо, имеющее высший приоритет доступа к любой информации.
Третье: самый лакомый кусочек набитый новыми технологиями на сегодня - «Вояджер».
Четыре: Монтгомери, который стоял первым в списке подозреваемых, неожиданно получает прямой доступ ко всем технологиям Вояджера. И не только, он возглавляет следственный отдел по вопросу голореволюции, он же глава Проекта «Полный Круг» и теперь еще вирус боргов стал его заботой.

Где искать доказательства вины?

Внезапно на ум Либби пришла недавняя встреча Ковингтон и Монтгомери. У Ковингтон был человек, которого просил в свою команду Монтгомери. И очень настойчиво просил.

Один из первых принципов шпионажа, следовать за целью, даже если она кажется безнадежной. Имеющаяся информация не приносила результатов, след остывал. Значит, Либби должна взять новый след. И этот след - ученый по имени Тревор Блэйк, работавший ранее с Монтгомери. Его стоило поискать.

Либби чувствовала себя, как борзая, взявшая свежий след зайца. Именно этому ее и научили в Отделе. Она не проходила курса по демонтажу взрывных устройств, или взлому компьютерных программ, или ведению рукопашного боя. Ее сила в анализе и сборе информации.

Войдя в душ, она посмотрела на себя в зеркало. Да, она красива. Ее индивидуальность и внешняя открытость, привлекала к ней многих мужчин, и другие женщины не составляли ей серьезную конкуренцию. Мужчинам нравилось видеть ее рядом с собой. Она научилась правильно использовать свои женские чары. На пользу Федерации.
Она найдет этого Блейка и вырвет из него нужную информацию. Возможно, ученый станет основным доказательством в деле Монтгомери, тем самым искомым доказательством реальной вины, в котором так нуждаются Ковингтон и она, Либби.

---

Часы "Мечта Треккера" ))

+ 7

---

Мы с вами раньше не встречались?

За пять лет до этого в Беверли-Хилз...


/"Сцены классовой борьбы в Беверли-Хилз"/

Всё таки Голливуд, это одна большая деревня

---

Плюшки ))

Роберт, одумайся!
Какая у тебя, после такого кол-ва плюшек, будет талия?!



/"Сцены классовой борьбы в Беверли-Хилз"/

---

Всё потом! ))

Еду вчера в трамвае и слышу такой разговор между папой и трёхлетним сынишкой:
- Сейчас приедем домой, посмотрим мамины фотографии, которые она сделала на празднике, потом видео, где ты читаешь стишок и танцуешь, потом…
- Потом, папа! Потом! - перебивает родителя ребенок. - Всё это потом! Сначала, мы посмотрим, какие Дедушка Мороз мне конфетки в подарок положил!

Ох, уж эти детки!

---

А вот и гирлянда для ёлочки с Робертами ))

---

110 лет? Неплохо для истории ))

27 декабря 1901, ровно 110 лет назад, в городе Шёнеберг, родилась Мария Магдалена Дитрих



и петь могла, и покурить и подраться



Искра, кажись Роберт спалился и у нас есть повод выпить

---

Побалую себя))

(с) lisac1965's

---

"Уточка для ванной"

Чакотай, с круглыми от удивления глазами, смотрел на свой рождественский подарок и из вежливости молчал. Ему казалось, что за столько времени проведенного с капитаном вдвоем на «Новой Земле», он научился читать ее мысли по одному взгляду и жесту. Но это!?

Оказавшись оторванной от корабля, Кэтрин с полгода никак не могла отвыкнуть при каждом удобном случае хлопать себя по груди, ища коммуникатор. За обеденный стол она садилась держа в руке мини-падд и весь ее вид говорил: «Командующий, у меня пять минут, чтобы подкрепиться, а дальше я бегу в инженерный!». Пару раз Чакотай будили среди ночи ее бормотания. Он подходил посмотреть все ли в порядке и... вытянувшись по всей форме отчитывался перед спящей Джейнвэй о ремонте сенсорных и торпедных установок.

«УТОЧКА ДЛЯ ВАННОЙ»
(пародия на английские фанфики серии «Уточка для ванной» с возрастным ограничением: До 17-ти)
в русском варианте возрастных ограничений нет
Автор: Kuka Bazeda

Место действия: где-то в Дельта-квадранте, планета «Новая Земля»
Время действия: Рождество
Кэтрин расслабившись, лежала в ванной. Как приятно в Рождественский вечер, при свете звезд, во дворе, понежиться в ванной! Тихо падает снежок, погода шепчет. По центру ванной, пробивая себе морской путь во льдах, плывет подобно ледоколу «Арктика», ярко-желтая уточка. Игрушка для ванной, рождественский подарок Чакотай своему капитану. Неожиданно вокруг уточки разливается черное маслянистое пятно. Под печальную песню из х/ф «Титаник» игрушка камнем идет на дно.
- Чакотай, вы там? - игриво спросила Кэтрин, вертя в руках намыленную поролоновую губку.
- Нет, ушел час назад, - кряхтя проворчал Чакотай, безуспешно пытаясь извлечь себя из подаренного капитаном свитера. То, что ему подарили именно свитер, командующий понял не сразу. Красное шерстяное произведение рукотворного вязанного искусства больше напоминало рыболовную снасть для ловли не слишком крупных, длинною в 2-3 метра, акул.
- Я вот, что думаю, если ваша уточка так хорошо ныряет, не присоединиться ли вам к ней?

Тонким индейским слухом Чакотай уловил последние аккорды прощальной песни уточки-Титаника. «Вот, черт! Потонула таки, зараза! В следующий раз увеличу толщину носовой части!» - с досадой подумал он, доставая из шкафа акваланг и ласты. Командующему ужас как не хотелось лезть в ледяную декабрьскую воду, но перечить капитану он не посмел. Взвалив на свои, естественного золотистого загара, мускулистые плечи снаряжение для подводного плавания Чакотай вышел из дома во двор. Рождественский снег во всю валил хлопьями и лишь благодаря природной остроте зрения командующему удалось разглядеть ванную над которой гордо возвышались два острых холма. «Надо же, как намело» - искренне восхитился Чакотай, раздумывая не прихватить ли ему к аквалангу еще и лыжи. Чем ближе подходил командующий к ванной, тем сильнее становилась его мужская... уверенность в том, что прыгая в ванную с бортика он не сумеет пробить толщу... льда.
Оглядевшись вокруг Чакотай заметил стоящее рядом с ванной дерево. «Эврика!» - вспомнил он имя одной из своих близко знакомых женщин и полез по стволу вверх ломая ветки.

Кэтрин расслаблялась в ванной уже около часа.

За день до этого...
Идея привлечь симпатичного командующего к роли живой уточки для ванной давно витала в воздухе. И так как, капитанские взгляды в сторону Чакотай стали слишком горячи, тот поспешил подарить ей на Рождество игрушечную уточку. «Ну, нет дорогой! Ты так просто не отделаешься!» - думала Кэтрин, пробравшись тайком в его спальню за день до Рождества, чтобы раскрутить насос подачи топлива к двигателям уточки, в то время как ничего не подозревающий Чакотай мирно пускал во сне слюни в подушку. «А вот и отделаюсь!» - ехидно похрапывал командующий, давясь куском мыла, с помощью которого он имитировал младенческие слюни. Мыло, как назло, попалось с отбеливающим эффектом и рот жгло нещадно.
Закончив демонтаж уточки, Кэтрин поправила съехавший на затылок маскирующий платок с прикрепленным к нему, для большей реалистичности сливания с местным ландшафтом, кактусом и по-пластунски поползла к выходу из спальни.
Через два часа маневрового ползания по полу, капитан поняла, что ее командующий не отличается завидной аккуратностью, и сама она вряд ли найдет обратную дорогу. Решив сделать привал, Кэтрин села и устало откинула голову назад.

Тогда же и там же...
Капитан давно перестала быть для командующего женщиной-загадкой, особенно после того как бывший Макки подсоединил микрофон ее электронного дневника к ретрансляционной сети. Узнав из последней радиопередачи «Здравствуй, мой дорогой дневник» о планирующейся диверсии, Чакотай постарался подготовиться к ночному визиту дамы.
Точно по плану, ровно в 00:00, дверь его спальни отворилась и легкая тень тихонько проскользнула во внутрь, ненавязчиво опрокинув по пути кадку с его любимым широколиственным фикусом. Скрипнув зубами по мылу, Чакотай в последний момент успел поймать летящее на пол несчастное растение.
Услышав у себя над головой какой-то шум, Кэтрин упала ничком на пол и резко, одним рывком, развернулась на спину, замахнувшись на неизвестную опасность гаечным ключом на четырнадцать. Никого. Над ней темным пятном нависала какая-то скульптурная композиция. Подправив резкость прибора ночного видения (из которого Чакотай предусмотрительно выкрутил линзы) Кэтрин сумела рассмотреть нечто, что она классифицировала как народное индейское творчество, а именно скульптура «Мальчик, играющий в американский футбол». То, что у «мальчика» в руках вместо мяча была кадка с фикусом, капитан отнесла на счет оригинальности авторского решения. Поправляя съехавшие со статуи ниже колен шелковые боксерки, Кэтрин поразилась, насколько точно, автору удалось передать нервное напряжение играющего в фикус-мячик мальчика. «Как жаль, что ты всего лишь статуя!» - подумала она и, распластавшись по полу, поползла дальше.
Убедившись, что капитан отползла от кровати на значительное расстояние, Чакотай осторожно поставил фикус на место и ослабил затянутый у него на шее узел от резинки боксерок, которые увлекшаяся процессом Кэтрин натянула ему по самые уши. Не отрывая от ночной диверсантки взгляда, командующий занял стратегически выгодную позицию на кровати и принялся выдувать мыльные пузыри.

За то время пока капитан производила диверсию в двигателях уточки, Чакотай успел надуть 49 миллионов 526 тысяч и 32 пузыря, израсходовав на это дело трехнедельный запас мыла. Додувая семнадцатый кусок, с таким нравившимся ему когда-то запахом ананаса, командующий к своей великой радости увидел, что Кэтрин двинулась в обратный путь. Но то ли капитан с детства плохо ориентировалась на местности, то ли ее подвел сбой GPS-навигатора, так или иначе она напрочь запуталась в лабиринте четырех ножек прикроватного столика Чакотай.
К исходу второго часа ночи, убаюканный монотонным кружением диверсантки по полу в поисках выхода, командующий потерял бдительность и сладко зевнув, заснул пуская мыльные пузыри вперемешку с собственными.
Чакотай снилось, что он на «Вояджере» играет на голо-палубе в бильярд с Томом Перисом и мистером Тувоком. Игра шла вяло. Перис срезал шар в угол, убив все шансы своих противников на легкий выигрыш. И тут в дверях появилась Джейнвэй.
- О -о-о! - протянул Том. - Кажется сейчас игра станет намного острее! Капитан, Мэм. Мы будем рады, если вы присоединитесь к нам за игрой. У нас тут сложный шар.
- Не вижу ничего, чтобы могло здесь загнать меня в тупик, - улыбнулась Кэтрин и взяв кий, с ходу, ударила по битку. Белый шар пронесся по зеленому сукну стола и подпрыгнув у самой лузы застыл в воздухе. Медленно, словно на стоп-кадре, шар раскрылся подобно бутону цветка вишни, из середины которого угрожающе торчали тонкие и острые иглы. Воздух дрогнул и шар стрелой метнулся в сторону командующего, ежом впившись ему в наиболее уязвимую область тела.

Там же, тогда же, на полу...
Иглы кактуса прошили шелк боксерок, как пули, выпущенные из кольта сорок пятого калибра, листок школьной тетрадки. Мгновенно проснувшись от резкой боли пониже спины, Чакотай взвыл и выронил мыло изо рта. Время в спальне остановилось. На оглохшую, от боевого клича народа каучукового дерева Кэтрин, смотрели огромные темно-карие глаза полные слез. Молчавшее столько лет женское чутье подсказывало капитану, что это были не слезы радости от полученного удовольствия.
Когда секундное замешательство прошло события понеслись с немыслимой скоростью. Чакотай, превозмогая нечеловеческую боль, отодрал кактус от себя и запустил им в Кэтрин. Капитан, вспомнив академический курс: «Управление шатлом в астероидном поле», ловко увернулась и наступив на оброненное командующим мыло грохнулась под кровать, задев локтем прикроватный столик. Столик врезался в стену и, с него на пол упала песчаная картина, над которой Чакотай работал последние полтора года. Цветные песчинки взметнулись фонтаном вверх, перемешались и красивым пылевым облаком легли обратно в тазик, образовав точную копию картины «Улыбка Джоконды». Лицо Джоконды было поразительно схоже с лицом капитана Джейнвэй. «Ах, ты еще и улыбаешься!» - вскипел Чакотай и что было силы, пнул тазик ногой. Тазик отлетел к двери, зацепил стоящую там совковую лопату, которая, падая, сбила черенком висевший под потолком плафон. Сорвавшийся с крепления плафон приземлился точно в тарелку с недоеденным Чакотай кукурузным салатом. От высокой температуры лампы накаливания кукурузные зерна стали подпрыгивать и треща взрываться. Под знаменитую музыкальную заставку лотереи «Спорт-Лотто» всю спальню засыпало попкорном.

Осторожно озираясь по сторонам, Кэтрин выглянула из-под кровати. Над ней, с круглыми глазами, играя мускулами на широкой груди достойной кисти Леонардо Да, Винчи, сидел Чакотай и пальцем показывал куда-то в сторону. Капитан проследила за его жестом и увидела стоящий около двери спальни тазик для песчаной картины. Цветной песок снова перемешался и образовал белую надпись на красном фоне: «Выход».

Рождественский вечер, во дворе…
Кэтрин лежа в ванной с закрытыми глазами и улыбалась. Гибель уточки от столкновения с айсбергом выглядела как несчастный случай. Ее план диверсии сработал безотказно. Чакотай теперь будет просто обязан стать для нее самой лучшей «уточкой для ванной». В этот момент она услышала у себя над головой какой-то шум и в ванную посыпались древесно-стружечные опилки и другие отходы лесопромышленного производства. «Кажется, Чакотай упоминал, что здесь водятся приматы», - вспомнила Кэтрин, снимая упавшее ей на голову вместе с ветками воронье гнездо. В гнезде сидела хозяйка и три маленьких вороненка. Темно-карие глаза воронят показались капитану знакомыми.

Добравшись до кроны дерева Чакотай понял, что раздеваться перед прыжком в ванную уже не имеет смысла. Клочки его одежды висели по всему стволу и местные: белки, вороны, обезьянки и фанаты сериала Star Trek; растаскивали их кто на подстилку для гнезда, кто на сувениры. Командующий посмотрел вниз и прикинул на глаз расстояние до точки десантирования. «Метров пять, пять с половиной, - думал Чакотай. – Плюс на мне акваланг и ласты, плюс скорость ветра от семи до восьми метров в секунду и того… мне потребуется как минимум грузовой парашют». Как раз именно такой парашют он и оставил здесь, когда прибивал по просьбе капитана скворечник. Прошлой весной Кэтрин неожиданно захотелось чего-нибудь музыкального. А поскольку струн на рояль у Чакотай не нашлось, он решил обойтись скворечником.
Надев маску для подводного плавания, командующий проверил исправность работы клапана подачи кислорода, поправил лямки парашюта и смело шагнул вниз «солдатиком».

Под тихое завывание рождественской метели капитан начала клевать носом. И тут с небес на ванную, спустилась долгожданная «уточка». Как только ласты коснулись льда, порывы ветра неожиданно усилились и «уточку» потащило вперед по насту. Распугивая любителей зимней подледной рыбалки и вспоминая на ходу уроки катания на водных лыжах, Чакотай кое-как увернулся от приближающегося пролета моста и врезавшись в бортик вылетел из ванной. Кэтрин накрыло грузовым парашютом.
- Чакотай, я вас… - начала Джейнвэй. – Убью!!!

С глухим стуком уточка-Титаник наконец-то достигла дна.

26.04.09

---

С Рождеством, всех, всех, всех!!!

Как говорил мой знакомый:
"Нам, православным и мусульманам,
грех не отметить католическое Рождество!"

---

С Рождеством, Роберт! )

---

Чакотай-Санта ))

---

Украшаем ёлку Робертами - 2

---

Начинаем украшать ёлку Робертами ))

---

Значит, всё таки любим рыженьких?)

Теперь понятно, по какому принципу Роберт себе жену выбирал - по масти
Капитан Джейнвэй - рыженькая,
Доктор Беверли - всем известно, ирландских кровей
и супруга того же колора

+2

Роберт: доведем счёт до трёх?

/фото с Fedcon 15
(с) Thomas Brückl /

---

Звездный Путь. Вояджер / Послесловие "Возвращение домой" глава 18

Глава 18

Либби была в бешенстве.

Гарри должен был встретить ее у «Зеленого Дракона» еще час назад. Этот китайский ресторанчик, один из немногих, удержавшихся на плаву, после фиаско с голодублерами, и ей потребовалось дернуть за кое-какие ниточки, чтобы зарезервировать для них на сегодня столик.
Стоя снаружи, под проливным дождем, она чувствовала себя круглой идиоткой. Ни разу в жизни девушка не ждала ни одного мужчину так долго. Либби с тоской провожала, взглядом, проезжающие мимо такси. Мистер Литий Ву, официант из плоти и крови, столь же редкий случай для современного Сан-Франциско, как и запряженный двойкой лошадей кабриолет, осторожно приблизился к ней.
- Мисс Вебер? – вежливо спросил он. – Хозяин ресторана извиняется перед вами и просит передать, что если господин Ким в скорости не приедет, то через пять минут ваш столик будет снят с резервирования.
Дрожа от холода, она повернулась к официанту и сердито уставилась на него. Ву вжал голову в плечи и, виновато кланяясь, отступил назад.
- Что ж, жаль, Литий, - Либби откинула со лба мокрые волосы. – Со стороны мистера Вонга, было очень вежливо держать для меня столик так долго. Скажите ему, что в этом больше нет надобности. Не думаю, что Гарри приедет, да и мне пора домой.
Официант смущенно глядел на девушку, ему было искренне жаль такую красавицу, но помня приличия, он только вежливо кивнул.
- Возможно, вы доставите нам удовольствие, посетив «Зеленый Дракон» в следующем месяце, - попытался Ву утешить промокшую до нитки «гостью».
Либби поморщилась. Если дурацкая голореволюция ни чем хорошим не закончиться, попасть в ресторан станет так же проблематично, как дойти пешком до Луны. «Зеленый Дракон» славился традиционной китайской кухней, великолепными живыми поварами и официантами, что делало его самым популярным местом в Китайском квартале. Идея «живого ресторана» мистера Вонга, казавшаяся сначала отсталым мышлением старого китайца, теперь принесла свои заслуженные дивиденды.
- Возможно, - согласилась она, не сильно веря в сказанное.
- Подождите! – воскликнул Литий. Официант нырнул в ресторан и спустя пару минут появился с маленькой красиво упакованной чашкой. – Немного горячего яичного супа для вас, чтобы скрасить путь домой. Ваш покорный слуга.

Либби была тронута. Не будь она насквозь промокшей, она бы обняла Лития. Благодарно улыбнувшись, девушка взяла гостинец и помахала на прощание рукой.
Домой, конечно, придется идти пешком. Ей нравилось гулять по улицам Сан-Франциско, но не в мокром платье и хлюпающих туфлях. Лучшая пара туфель. Найти транспорт с живым водителем, поздно вечером, было чем-то из области фантастики. Либби вздохнула и осторожно глотнув горячего супа, чтобы хоть чуть чуть согреться, побрела на свою яхту.
Свернув слишком резко за очередной угол, она не удержалась и подвернула лодыжку. Чашка с супом выскользнула из рук и разбилась, а сама Либби пребольно упала на колени. Встать получилось не сразу, нога вела себя как-то странно. «Неужели сломана?» - с ужасом подумала Либби. Ей потребовалось некоторое время, чтобы понять, что сломана не нога, а каблук.
Вебер хотелось выть в голос, но кто пожалеет ее на пустынной улице? Девушка вздохнула, сняла туфли и босяком пошла дальше.

Отчаянно дрожа от холода, она наконец-то добралась до своей уютной каюты. Ровена, кинувшаяся было к хозяйке, обиженно фыркнула и отошла прочь. Как не стыдно ходить такой мокрой и пачкать ее белоснежную пушистую шубку!? Фыр-р-р! Индиго напротив, остался равнодушным и, даже не удосужился открыть глаза, продолжая спать.
Первым делом, Либби подошла к компьютеру, надеясь увидеть там извинения от Гарри. Тщетно, ничего. Бормоча проклятия в адрес лейтенанта-зазнайки и снимая мокрую одежду, девушка встала под звуковой душ.

Закутавшись в теплый халат, она реплицировала чашку горячего шоколада и блаженно жмурясь, не хуже Индиго, отпила пару глотков. Ей хотелось есть, но с этим можно повременить. Она попыталась связаться с Гарри. Ответа не было. Написав ему короткое и сердитое послание, Либби откинулась на стуле.
И тут ей в голову впервые пришла мысль, что с ним что-то могло случиться. Она позвонила в «Зеленый Дракон». Лицо мистера Вонга напоминало раздавленную яичную скорлупу.
- Здравствуйте, мистер Вонг. Гарри случайно не заходил к вам?
Вонг отрицательно покачал головой.
- Нет, мисс Вебер. Его никто не видел. Вы ведь знаете, я бы и сам заставил его позвонить вам, будь он здесь.
- Да, конечно. Вы так добры. И все же, если он появиться, я бы хотела поговорить с ним.
Вонг улыбнулся.
- Уверен, что хотите.

Немного погодя, Либби позвонила родителям Гарри. Как обычно они появились на экране оба, улыбаясь до ушей.
- Либби, дорогая! Какая неожиданность! – воскликнула госпожа Ким.
- Очень рады видеть тебя снова, - подхватил энтузиазм своей супруги господин Ким.
- Добрый вечер господин и госпожа Ким. Простите, что беспокою вас в столь поздний час, но позвольте узнать, Гарри у вас?
По их напрягшимся лицам, Либби тут же поняла, что сказала лишнее.
- Нет, дорогая, мы думали, что он с тобой, обедает в «Зеленом Драконе». Наверное, было невероятно сложно зарезервировать столик из-за этой ужасной забастовки, - сказал господин Ким.
- Помолчи, дорогой, - вмешалась госпожа Ким. – Случилось что-то страшное. Я это знаю.
Стремясь успокоить пожилых людей, Либби притворно хлопнула рукой себя по лбу и рассмеялась.
- Какая я же глупая! Сегодня вечером он собирался пойти поиграть в покер со своими друзьями с Вояджера, - солгала она. – В ресторан мы должны были пойти завтра. Похоже, я так взволнована нашей будущей встречей, что перепутала даты. Мне просто не терпится увидеть его снова.
Господин Ким снисходительно улыбнулся.
- Молодым людям свойственно нетерпение, - пожурил он Либби, - приятные вещи стоят того, чтобы их не спеша подождать.
- Разве Гарри умеет играть в покер? – нахмурилась госпожа Ким, - я не одобряю того, чтобы мой мальчик играл в азартные игры на деньги.

Либби ехидно улыбнулась про себя, она только что обеспечила Гарри солидной головомойкой, но это было лучше, чем заставлять пожилых людей волноваться из-за новой пропажи сына.

- О, уже поздно, - сказала она, притворно зевая. – Еще раз простите, что потревожила вас.
- Никакого беспокойства, дорогая, - ласково заверил девушку господин Ким.
- И передай Гарри, что я собираюсь с ним серьезно поговорить о его дурной привычке, - строго предупредила мама Гарри.
- Я так и сделаю. Спокойной ночи, - широко улыбнулась Либби. Улыбка сошла с ее лица, как только погас экран.

Гарри не было в ресторане. Не было и дома, его родители в полном неведении, где сейчас их сын. Волнения госпожи Ким за сына потихоньку начали передаваться Либби. Материнское сердце безошибочно чувствовало, что с ее сыном, что-то стряслось. И Вебер собиралась узнать, что именно.

Директор Ковингтон казалась раздраженной из-за столь малого пустяка, по которому ее вздумал потревожить агент.
- Через две минуты у меня важная встреча, агент Вебер. Это не может подождать?
- Нет, - твердо заявила Либби, поражаясь своему нахальству в разговоре с начальством. – Гарри пропал без вести. Я нигде не могу его найти.
Ковингтон слегка улыбнулась.
- Иногда мужчины не хотят быть найденными их подругами, - мягко сказала она.
Либби упрямо покачала головой.
- Только не Гарри. Он на такое не способен. Я так же пыталась дозвониться его друзьям: Тому Перису и Лизи Кэмбел. Но и они бесследно исчезли. Вот я и хочу спросить, а нет ли здесь какой-нибудь связи?
- Понятно, - сказала Ковингтон. Ее бледно-золотые брови сошлись вместе. – Агент Вебер, я желаю, чтобы вы понаблюдали за намечающейся встрече. – Директор забарабанила пальцами по столу. – Адмирал Монтгомери прибудет сюда через несколько минут и мне нужны лишние глаза и уши. Вот вы ими и будете.
- Вы думаете, адмирал Монтгомери стоит за исчезновение всех этих людей? Но зачем ему это? Чтобы Гарри открыл ему ключ к технологиям Вояджера? Или может быть Ким и Перис наткнулись на переговоры Монтгомери с Синдикатом Ориона? Если это так, то, что же нам…

Впервые за шесть лет Либби увидела, как в мягких глазах Ковингтон сверкнула холодная сталь. Директор всегда казалась девушке дружественной и открытой, но теперь Вебер увидела и другую сторону медали – жесткий и непреклонный руководитель.
- Агент Вебер! – слова, словно кнутом, ударили Либби, и та вздрогнула. – Дикие предположения нам не помогут. Я ожидаю, что вы будете держать себя в руках, как подобает опытному агенту.
- Да, мэм, - немного успокоившись, покорно сказала Либби. Конечно, Директор права, истерика плохой помощник.
Ковингтон смягчилась.
- Я нуждаюсь в вашем тонком чутье, Либби, и именно сейчас, - Директор называла агентов по имени в исключительных случаях. – Могу я рассчитывать на вас?
- Можете, - согласно кивнула Либби.
- Хорошо, - Ковингтон ударила ладонью по кнопкам пульта, включая дополнительные камеры, так, чтобы Либби смогла видеть всю комнату. Послышался звонок в дверь. – Это он. Внимательно следите за беседой, позже мы обсудим ее с вами. Вас не будет видно и слышно, но вы сможете видеть и слышать все здесь происходящее. И помните, держать узнанное в строжайшей тайне. Понятно?
- Да, мэм, - сказала Либби. Ее сердце бешено колотилось.

Либби всегда уважительно относилась к адмиралу Кеннету Монтгомери. Твердый, как скала, герой войны с Доминионом. Но теперь, зная, что он мог сделать, мнение Либби о нем резко изменилось. Он был предателем и хуже того, виновником исчезновения, и возможно даже страданий, Гарри. Глядя на его широкие плечи, девушка видела не просто силу, а грубую силу, загорелое холеное лицо, без единой морщинки и ни малейшего намека на сострадание, взгляд хмурый и жесткий.

Он вошел в офис Ковингтон, так будто в собственный кабинет, огляделся и с отвращением поморщился.
- Это, что стиль работы Директора Секретных операций, держать своих гостей в темноте? – начал он без преамбул. Адмирал не посчитал нужным протянуть руку Директору для приветствия, та в ответ не посчитала нужным встать и поприветствовать своего гостя.
- Вы освещаете свой офис согласно вашему вкусу, я согласно моему, - парировала она.
- Вам нужно почаще выходить на свет, Бренна. Вы стали совсем бледненькой, сидя в такой темноте.
Ковингтон улыбнулась, в ее глазах явственно читалась неприязнь.
- Вот, что я вам скажу. Вы не станете говорить мне о том, что солнце недодало моему лицу, и я не стану говорить о щедрости светила в отношении вашего.

Либби фыркнула, так вот значит, как адмиралы обмениваются между собою любезностями. Загорелое лицо Монтгомери и в правду было через чур загорелым.

- Ну, пошутили, и хватит, - сказала Ковингтон. – Чем обязана вашему визиту, адмирал? И это в то время, когда вы по уши в делах Вояджера с его технологическими новшествами, - она махнула рукой в сторону стула, он не благодаря ее сел.
- Жаль, что это неправда, до новых технологий руки не доходят, - сказал он, - зато руки дошли до других проблем. Сначала голореволюция, а теперь еще и проклятая вспышка боргов. Приходиться из кожи вон лезть, чтобы не началась паника среди населения.

Либби в ужасе закрыла рот руками. Как хорошо, что ее крик никто не услышал. Борги? Здесь на Земле? Что происходит? К удивлению девушки Ковингтон даже не моргнула глазом, услышав о боргах. Значит, она знала.

- Не совсем понимаю, как перечисленные вами проблемы и Вояджер связаны между собой? Или вы покинули проект?
- Нет, я все еще его руководитель, - раздраженно сказал Монтгомери. – Разве вы не читали рапорты, которые я вам отсылал?
Ковингтон слащаво улыбнулась.
- На мой стол ложиться масса документов, адмирал. В одном например, мой агент сообщает, что вспышка вируса боргов привлекла ваше внимание и вы пытаетесь завуалировать ее под ксарианский грипп. Я просмотрела и ваше сообщение, но у меня не было достаточно времени изучить его подробно.
Монтгомери посмотрел на Ковингтон и вздохнул.
- Хорошо, позвольте, я кратко введу вас в курс дела. Мы уверены, что голографический Доктор с Вояджера причастен к голореволюции, и мы так же думаем, что появление боргов на Земле связано с возвращением Вояджера.

Вот снова, борги, здесь на Земле. Либби не хотела верить услышанному. Оказывается, вспышка ксарианского гриппа была прикрытием для вируса боргов. Разве такое возможно? И, тем не менее, у нее не было причин не доверять Ковингтон или Монтгомери.
Доктор мало волновал Либби. Они встречались и этот голографический тип показался ей едким и заносчивым. Но в нем присутствовало и сострадание, забота о ближнем. Нет, он не мог быть лидером голореволюции, такие вещи ему чужды.
Или все-таки мог? Ведь реального вреда нанесено не было. Остроумный автор голоромана и правда мог оказаться за всей этой заварушкой. Неистовый борец за права голограмм… И почему прилет Вояджера связывают со вспышкой боргов на Земле? Все это очень странно.
Разговор продолжался и Либби поморщившись поняла, что увлеклась своими рассуждениями и пропустила солидный кусок информации. Какой из нее после этого шпион? Сердясь на свою халатность, она напряглась, превратившись в слух.
- … ограничить круг, - говорил Монтгомери.
- Естественно, - согласилась с ним Ковингтон. – Паника нанесет больше вреда, чем сам вирус.
- Я здесь, чтобы согласовать оперативные мероприятия со всеми главами отделов. Вы проводите какие-нибудь операции в этих областях? – Он вручил ей падд, где перечислялась интересующая адмирала местность.
Либби безумно было жаль, что названия местности не были произнесены вслух, но ничего, если будет надо, Ковингтон ей расскажет.

Ковингтон взяла падд.
- Поверьте мне, если бы мои агенты заметили ваших людей действующих из лучших побуждений или слоняющихся без дела, я бы узнала об этом еще до того, как вы пришли сюда. – Она посмотрела на текст в падде и покачала головой. – Не думаю, что там есть мои люди. Вот если бы вы рассказали более подробно о своих планах, тогда возможно мне было бы легче определить, находятся ли наши с вами действия в противоречии.
Монтгомери определенно не понравилось такое предложение, но выбора у него не было. Либби знала, какие последствия могут возникнуть, если действующие из лучших побуждений дружественные войска случайно напорются на тайную операцию. Годы работы будут потеряны, а преступник уйдет из расставленной ловушки, и хуже того, пострадают невинные люди.

- Сенсоры дальнего действия засекли судно боргов. Но угроза исходит не от куба, это кое-что прямо здесь, на Земле. И это не старая, знакомая нам доселе, ассимиляция с беспилотных шаттлов, крадущих людей выстреливая им трубки в горло, а после увозящих свою добычу для имплантации всякого металлолома.

Девушка дрожала. Она никогда не встречала ни одного борга, но из рассказов Гарри, они были кибернетическим воплощением ужаса.

- Вирус схож с большинством известных вирусов тем, что поражает в первую очередь тех, у кого нет к нему иммунитета. Детей, больных и стариков. Пока… так или иначе.
- Что вы хотите этим сказать?
- Массовое заражение, вопрос времени. Первые двадцать три случая это только начало.
- Двадцать три? - поразилась услышанному Ковингтон. - Так много!? Я слышала о семи инфицированных.
Монтгомери с негодованием посмотрел на нее.
- У нас было семь подтвержденных случаев заражения. Пока я составлял рапорт, в карантин отправились еще шестнадцать человек и их семьи по всему Земному шару. И все случаи, так или иначе, связаны с предметом вашего интереса.
Ковингтон приподняла бровь.
- Все началось после прибытия Вояджера на Землю. Не сразу конечно, месяцем позже. Это судно сверху донизу напичкано технологиями, которые нам неизвестны, включая модификации боргов, - поморщился Монтгомери. - Одна только мысль, что Джейнвэй пошла на контакт с... вызывает тошноту. До их «триумфального возвращения», мы держали планету закрытой.
- И вы можете представить прямые улики против Вояджера?
- Могу. Взять хотя бы зараженного ребенка, в доме родителей которого гостила Джейнвэй. Подходит пример? У меня тридцать сотрудников пишут статьи и разрисовывают газеты и журналы плакатами «Осторожно, ксарианский грипп!». Слава, богу, эта ложь пока работает, но долго чувствую не продержится.
- М-да, - протянула Ковингтон, - свобода слова.
- Вы же не хотите сказать, чтобы Глава Отдела Секретных операций рада вторжению боргов в Сектор 001 и не стоит за «Воззванием против боргов»?
- Из того, что мне докладывают, лично вам не нужна причина угрозы вторжения, для задержания людей и заключения их под стражу, а «Воззвание» и подавно.
- Право по должности. Поймите, мы в состоянии войны между Звездным Флотом и боргами, и взятые под стражу, по подозрению в связи с врагом, граждане Федерации, будут там находиться, пока не будет доказана их непричастность.

Либби, как и все, знала о неудавшемся «Воззвании против боргов». Это была одна из самых душераздирающих речей написанных и произнесенных, когда-либо в истории Федерации. Причиной тому, битва при Волке 359. Волна паники и скорби прокатилась по Федерации, и речь вдовы убитого энсина ЗФ, полная драматизма, нашла яркий отзыв во многих сердцах.
Джулия Эллиот и ее муж были совсем юными и недавно поженившимися молодыми людьми. За два дня до смерти мужа, Джулия узнала, что беременна. Ее «Воззвание против боргов» было острым и красноречивым. Она призывала отказать в правах любому гражданину Федерации, пусть даже мало-мальски симпатизировавшему боргам. Любой мог быть арестован и задержан до полного выяснения, на срок до одного года, без вынесения ему конкретных обвинений, если только набиралось несколько фактов, что этот гражданин находится под контролем врага. Впервые, в мировой практике, наполненное лирикой и красивыми фразами «Воззвание» требовало не свободы личности, а ее лишения.
По счастью, слезная просьба Джулии не прошла. Даже в то время, когда ужас от угрозы боргов завоевывал души людей, лишение прав посчитали крайней мерой.

Но, тем не менее, это случилось с Гарри, Томом, Лиззи и другими членами команды, честно служивших на Вояджере в течение семи лет. Ее возлюбленный и его друзья оказались в тюрьме, только потому, что так захотел высокопоставленный офицер Звездного Флота.

- ... и конечно мы нуждаемся в помощи ваших агентов, чтобы проверить с кем у них был контакт.
- Что? - воскликнула Ковингтон, привстав со стула.
- Вы, слышали меня. Я нуждаюсь в агентах вашей организации, чтобы разыскать всех с кем вступали в контакт люди с Вояджера, начиная с той минуты, как их телепортировали на Землю.

Либби никогда раньше не видела, чтобы хоть чье-то заявление ставило Директора Ковингтон в тупик. Но сейчас этот момент настал.

- Хотите сказать, - медленно проговорила Ковингтон, - что мои люди должны найти всякого, с кем члены команды Вояджера обедали, обменивались рукопожатиями, занимались сексом и просто беседовали на улице за прошедшие шесть недель?
- Именно так.
- Вы сошли с ума. Это невозможно. У меня нет такого количества свободных агентов. Чтобы найти нужный персонал, я вынуждена буду вывести из-под прикрытия половину штата, сорвав операции длящиеся по несколько лет. Вам потребуется, что-то более серьезное, чем просто личная просьба.
Монтгомери улыбнулся и протянул ей еще один падд.
- Приказ президента, - сказал он. - Вы должны неукоснительно выполнять все мои распоряжения. Это прямая угроза Федерации, а не внутренняя проблема ЗФ. Вы находите гражданских, а мои люди разбираются с персоналом ЗФ.
По серьезному лицу Ковингтон, Либби поняла, что приказ подлинный.
- И, между прочим, вы забрали к себе Тревора Блейка. Я хочу получить его назад.
Ковингтон с трудом сдержала себя.
- Блейк задействован в Секретной операции. Он еще не закончил работать со мной.
- Разве вы не слышали, что я сказал? Вы обязаны мне подчиняться. Верните...
- В данный момент, адмирал Монтгомери, вы на моей территории, - прорычала Ковингтон. - Хотите Блейка? Вам придется выпросить у президента специальный приказа для его перевода. Сомневаюсь, что вам его дадут.
- Что, черт побери, ученый делает в отделе Секретных операций целых четыре года? - почти проорал Монтгомери. - Он нужен мне в моей команде! Объясните его важность для вашей операции и я возможно пересмотрю свою точку зрения.
Ковингтон напряглась, как взведенная пружина.
- Эта информация засекречена и не вам ее просить, мой старый друг.
- Засекречена? И что же конкретно вы скрываете от меня?
Директор зло улыбнулась.
- Именно поэтому операция и называется секретной, чтобы ее скрывать, в том числе и от вас, - Ковингтон постаралась взять себя в руки и успокоиться. В течение нескольких секунд они сидели молча друг против друга, сверля глазами дырки один в другом. Наконец Монтгомери не выдержал.
- Начните со старшего офицерского состава: Джейнвэй, Чакотай, Тувок и так далее, - адмирал поднялся со стула. - Жду вашего рапорта, как только вы, что-нибудь узнаете.

Это было ужасно. Щеки Либби горели, но к чести Ковингтон, та ничем не показывала, что огорчена или унижена.

- Желаю вам удачи, в ваших попытках держать ситуацию под контролем, - сказала она, - задача не из легких.
- Мы так же поддерживаем слух о голореволюции, - разоткровенничался Монтгомери. - Гражданские охотно этому верят. Я доверяю вам и вашим людям Ковингтон. Но будьте очень осторожны. Вирус боргов проявляет себя не сразу, требуется определенный инкубационный период, чтобы он поразил взрослый здоровый организм. Обратите внимание на повышение температуры, лихорадку, упадок сил и потерю аппетита.

«Слишком размытые признаки» - подумала Либби. Под такое определение подпадают больше половины известных науки заболеваний. И, что теперь, превращать медицинские учреждения в тюрьмы?

- До свидания, Бренна, - попрощался с ней адмирал и вышел.

Ковингтон тяжелым взглядом проводила «гостя». Дверь с шипением закрылась за Монтгомери. Немного подождав Ковингтон коснулась кнопок на пульте своего стола.

- Вы хорошо все расслышали, агент Вебер?
Либби пришлось откашляться, прежде чем она смогла внятно ответить.
- Да, мэм.
- Надеюсь теперь вам понятно, куда исчез мистер Ким? А вместе с ним и все, кто мог быть причастен к Синдикату Ориона. Черт, а ведь именно Синдикат вероятно и стоит за
вирусом!
- Монтгомери делается все сильнее и сильнее, - спокойно сказала Либби. - Все, что ему нужно, просто щелкнуть пальцами и виновные мгновенно оказываются за решеткой.
- Да, факт не радует, - согласилась Ковингтон.
- Мэм... Вы действительно собираетесь вывести агентов из-под прикрытия?
- Я сделаю то, что должна сделать, агент Вебер.
- И меня?
Ковингтон строго посмотрела на девушку.
- Если вы мне понадобитесь, я знаю, где вас найти. А пока, понаблюдайте за Монтгомери. И постарайтесь не создавать препятствий в расследовании.
- Конечно, мэм, - кивнула Либби. - Как вы думаете, они долго продержат команду Вояджера?
- Я не знаю. Полагаю, что нет, если хотят сохранить все в секрете. Возможно они ограничатся какими-нибудь тестовыми опросами. Посмотрим.

С удвоенной энергией Либби принялась изучать всю имеющуюся в ее распоряжении информацию на адмирала Монтгомери. Теперь у нее был стимул к работе, коварный «Крот» засадил ее возлюбленного за решетку, и она сделает все, чтобы увидеть этого ублюдка поверженным.